Звезда мирового балета и художественный руководитель балетной труппы Тбилисского театра оперы и балета Нино Ананиашвили отмечает круглую дату – 55-летие. Корреспондент телеканала «МИР 24» Михаил Робакидзе побывали в гостях у прославленной балерины и узнал, кто оказал на нее творческое влияние, о диетах и иллюзорной легкости на сцене, а также о сложных временах, семейном счастье и возможной смене профессии.
- Перед Днем рождения принято подводить итоги и строить планы. Вы что-то подобное делаете?
Нино Ананиашвили: Сложно ответить конкретно, но я хочу отметить, что путь, который я прошла в профессии, уже длинный. Конечно, я задумываюсь, правильно я сделала выбор, правильно ли поступила, что осталась. Могу сказать, что я счастливый человек, потому что занимаюсь профессией, которую я люблю. Это очень важно в жизни.
У меня хорошая, счастливая семья. Я родилась в очень дружной семье, и сейчас я счастлива, что имею свою собственную семью.
- Вы выступали на многих великих мировых площадках. О каком театре у вас самые теплые воспоминания?
Нино Ананиашвили: Более 23 лет я была и называю до сих по себя балериной Большого театра. Это естественно, ведь я там родилась как балерина и все эти годы работала там с великими педагогами – Раисой Степановной Стручковой, она мой гуру, мой мастер, с Мариной Тимофеевной Семеновой и Николаем Борисовичем Фадеечевым. Конечно, Большой театр – это моя сцена.
- Если бы вы не стали балериной, то какую профессию выбрали бы?
Нино Ананиашвили: Мы с папой шутим, что я стала бы геологом, потому что я очень любила путешествовать с отцом по Грузии, я объездила всю Грузию на его машине-развалюхе.
- В конце 1990-х, когда в Грузии был энергокризис, ваши гастроли становились главным событием культурной жизни республики. Каково это было – нести людям глоток свежего воздуха?
Нино Ананиашвили: Грузия прошла разные этапы развития. Это был очень тяжелый период, но, слава Богу, были люди, которые сохранили театр. Благодаря гала-концертам и вечерам, которые могли устроить в театре, он и существовал. Деньги, которые театр получал от спектаклей, все раздавались на зарплату артистам. Так было в течение многих лет. Молодым сейчас это трудно объяснить. Но не только в оперном, но и в других театрах люди сидели в пальто и иногда даже со свечами, чтобы посмотреть спектакль. Это невероятное чувство, когда ты понимаешь, что ты нужен. Нужен своему народу в тяжелые времена еще больше, чем в благополучные.
Полную версию интервью смотрите в видеоролике.